Десятки тысяч людей обязаны своей жизнью интенсивной терапии.
До 1930-х годов многие из тех, кому делали сложные операции, в основном вскоре умирали. Однако один талантливый хирург принял простое, но радикальное решение, которое изменило здравоохранение.
Харви Кушинг был блестящим нейрохирургом для своего поколения. Пациенты обожали его, описывая как заботливого и доброго, но он был нетерпим к ошибкам персонала и держал всех в страхе.
15 апреля 1931 года Кушинг провел свою 2000-ю операцию по удалению опухоли головного мозга в больнице Питера Бента Бригама в Бостоне, штат Массачусетс. До Кушинга восемь из 10 пациентов, перенесших операцию на головном мозге, умирали. В своей больнице хирург снизил смертность всего до 8%.
В то время, когда еще не было антибиотиков и постоянно присутствовал риск бактериальной инфекции, убивающей любого, кто попадет под нож, Кушинг действовал в условиях строжайшей чистоты. Он носил перчатки и маску, делая все возможное, чтобы стерилизовать рану и уменьшить вероятность заболевания. Самое важное, что Кушинг продолжал лечение еще и после того, как он заканчивал свои операции – период, когда пациенты были в наибольшей опасности после операции.
Кашинг перенес свою дотошность во время операции на послеоперационный уход за пациентами. Он часто сам ухаживал за ранами пациентов, следя за тем, чтобы они не были заражены. Он ввел строгие системы наблюдения и учета – и впервые широко использовал рентгеновские лучи и мониторинг артериального давления. Каждый отдельный пациент находился в центре внимания команды специалистов.
Медсестры и младший хирургический персонал знали, что если простыни не заправлены должным образом, повязка не чистая или пациент жалуется, у них будут большие неприятности.
Палата Кушинга имела мало общего с сегодняшними отделениями интенсивной терапии – где пациенты теперь окружены датчиками и мониторами – но концепция была аналогичной. По мере того как операции становились все более сложными во время Второй Мировой Войны и в 1950 – х годах – например, с первой операцией на открытом сердце-новаторская послеоперационная помощь Кушинга получила широкое распространение, спасая бесчисленные жизни.
В августе 1952 года больница Блегдам в столице Дании Копенгагене была переполнена сотнями тяжелобольных пациентов с полиомиелитом.
Хотя ранняя форма специализированной интенсивной терапии Кушинга предназначалась для плановых операций, а не для травм или болезней, своему распространению она обязана именно эпидемии.
В течение первой половины XX века почти каждый год десятки тысяч людей во всем мире заражались полиомиелитом. Вирус, как правило, поражает летом, нацеливаясь на детей и приводя первоначально к гриппоподобным симптомам. В более серьезных случаях он продолжал атаковать нервную систему, парализуя детей и лишая их возможности дышать. Те, кто выживал, часто оказывались инвалидами.
В августе 1952 года больница Блегдам в столице Дании Копенгагене была переполнена сотнями тяжелобольных пациентов с полиомиелитом. Без помощи, которая помогла бы им дышать, большинство из них могли умереть. Единственным доступным средством лечения была механическая респираторная система, известная как «#железное легкое».
Пациенты лежали в резервуарах, из которых торчала только голова. Создавая вакуум внутри корпуса, машина заставляла легкие расширяться, втягивая воздух.
Но во всем Копенгагене было только одно железное легкое, всего шесть аппаратов искусственной вентиляции легких и 316 пациентов, нуждающихся в лечении.
Главный врач больницы созвал срочное совещание, чтобы найти решение. Анестезиолог #Бьорн Ибсен предположил, что вместо того, чтобы заставлять грудную клетку расширяться с помощью отрицательного давления, создаваемого железным легким, они нагнетали воздух непосредственно в легкие с помощью трубки. Это была методика, разработанная для использования во время операции, новая техника трехеостомии. Сотни врачей, студентов медицинских и стоматологических факультетов были призваны для наблюдения за пациентами.
Стратегия Ибсена спасла десятки жизней и привела к созданию в больнице первого в мире #отделения интенсивной терапии (ОИТ) с отдельной палатой и медицинским персоналом. Но интенсивная терапия — это не только идея отдельной палаты в больнице, но и принцип ухода за наиболее тяжелобольными пациентами.
Нововведения Ибсена в Демарке постепенно были приняты во всем мире. В сочетании с инновациями в области послеоперационной помощи, впервые предложенными Кушингом, они привели к тому, что в большинстве крупных больниц появились специализированные отделения.
В больницах были созданы «палаты», объединяющие специалистов-медсестер, фармацевтов, врачей и анестезиологов для лечения наиболее тяжело больных пациентов.
Сегодня в крупных больницах может быть несколько различных отделений интенсивной терапии для лечения целого ряда заболеваний-от тяжелых симптомов #коронавируса до огнестрельных ранений, инсультов или хирургических осложнений.
То, что началось с навязчивых требований хирурга и быстрого реагирования на пандемию, изменило лицо медицины.
